12 исторических ресторанов Парижа

Самое старое кафе в Париже, открытое итальянцем из Палермо Франческо Прокопио Колтелли в 1686 году.
Здесь бывали Вольтер(его столик сохранился до сих пор), Руссо, Бомарше, Бальзак, Верлен и Гюго, Бенжамин Франклин, и др.
В ресторане царит атмосфера трехсотлетней давности, а все предметы интерьера хранят богатейшую историю эпохи просвещения.
В качестве визитной карточки выступает любимое блюдо Наполеона - петух в вине (Coq du Vin), приготовленный по старинным рецептам с использованием божоле "Жюльенас".

Брассери на бульваре Монпарнас, открывшаяся в 1927 году в здании бывшего угольного склада, в период между двумя мировыми войнами стала средоточием блестящей парижской элиты, к тому времени переместившейся в этот квартал из богемного Монмартра.
Среди завседатаев той поры — известные писатели, художники, артисты, было много и русских парижан, частенько сюда захаживавших.
Среди завседатаев той поры — известные писатели, художники, артисты, было много и русских парижан, частенько сюда захаживавших. На стене с почетными гостями висит и фотография Владимира Маяковского: поэт не упускал возможности пропустить здесь стаканчик-другой каждый свой приезд в Париж.
В 1988 году ресторан-брассери La Coupole был объявлен архитектурным памятником, охраняемым государством. Сейчас La Coupole является одним из самых больших ресторанов города.

Самое первое бистро в Париже, оно было открыто еще в 1793 году. Именно в этом ресторане, в самом сердце квартала, на знаменитой площади Тертр, русские казаки, взявшие в 1814 году высоты Монмартра, впервые ввели термин "бистро" и традицию быстрого приготовления пищи.

Здесь до сих пор сохранился настоящий дух бистро того времени: скатерти в клеточку, деревянные панели и живая музыка.

Ресторан расположен в районе Сен-Дени, реконструирован с 1902 по 1905 г. Эдуардом Фурнье — архитектором-инженером и владельцем. Большая столовая и фасад здания считаются историческими памятниками с 1997 года.

Ресторан, который вначале назывался Gandon-Fournier, оформлен в стиле ар-нуво: с характерной лепниной с растительными мотивами и живописнымии стеклянными панно, изготовленными в мастерских Trézel а Levallois Perret.

Построенный по случаю Всемирной выставки 1900 года компанией Пари-Лион-Медитерране (PLM), ресторан вначале назывался Вокзальным буфетом Лиона.
Расположенный недалеко от путей, он повидал салоны многочисленных деятелей, таких как Сальвадор Дали, Жан Кокто и даже Коко Шанэль...
Сегодня ресторан ничего не утратил из своего прежнего обличия: красочные пейзажи — маленький позолоченный салон, большой зал, проходы, тунисские и алжирские салоны — с 1972 года классифицированы как Памятники истории.

Открытый в конце 1700-ых, этот исторический ресторан стал культурной штаб-квартирой для литературной элиты Парижа и гастрономической Меккой, поскольку кухней управлял не кто иной как легенда кулинарии — Жорж Огюст Эскофье.
Частные столовые наверху все еще сохранили зеркала, где дамы когда-то проверяли, являются ли подарки их супругов настоящими бриллантами или нет.
Кухня в ресторане классическая французская и космополитическая, с такими блюдами как «пастушья запеканка» и жареный цыпленок Бресса.

Любой синефил, проходя по мосту Бир-Хакейм в Париже, обязательно вспомнит зазывную джазовую мелодию саксофониста Гато Барбьери и прогуливающегося Марлона Брандо из скандальной киноленты Бернардо Бертолуччи. Каждый раз, что проходишь там, некая дрожь пробегает по позвоночнику…
«Давайте выпьем тост за нашу жизнь в стране», — говорит подвыпивший Марлон Брандо. «Я буду твоей коровой», — отвечает в равной степени опьяневшая Мария Шнайдер.

После фильма, открывшего миру Жюльет Бинош, невозможно не влюбиться в эту французскую девчонку. В одной завораживающей сцене Бинош погружается в бирюзовый бассейн под стеклянной крышей. После выхода фильма парижане бросились к бассейну на улице Понтуаз, с его галереями в стиле арт-деко и отдельными кабинками, чтобы почувствовать себя, как Бинош в воде. «Раньше я была счастлива, они меня любили, и я тоже их любила. Теперь мне осталось только одно: ничего не хочу, я не хочу никаких вещей, воспоминаний, друзей, любви, они все ловушки.»

В этой ленте девяностых Аллен отдает дань уважения золотому веку Голливуда. Нью-йоркский кинематографист выбрал Набережную Турнель на левом берегу с видом на Нотр-Дам, чтобы снять Голди Хоун, танцующую буквально в воздухе. Вуди Аллен спрашивает Голди Хоун: «Ты помнишь это? Я сжал тебя в моих объятиях, уличные фонари загорелись. Ты помнишь песню, которую ты пела?» Голди начинает напевать: «С любовью покончено, я больше никогда не полюблю …»

Для своего фильма австрийский режиссер Михаэль Ханеке не стал полагаться на случай в выборе места съемок. Для рассказа истории об убийстве и вуайеризме ему требовался редкий парижский пейзаж: дом на тихой улице. И такой нашелся улице Ирис в квартале Бют-о-Кай.
«Мы стреляли по дому. Должно быть, он скрывается там некоторое время. Плёнка длится более двух часов. Кому такое покажется забавным?»